Избранные песни
Дорожный романс
Давно прошел любви весенний хмель,
омыл июнь дождями листья клена.
Ты растворилась в дымке над перроном,
как тень любви, как призрачный апрель.
Вокзал бурлит. Гудков виолончель
разлуку исполняет — мы хороним
слова и смыслы, полные иронии,
и зыбких грёз чудную акварель.
Мой поезд тронулся за тридевять земель,
в окне плывет пейзаж потусторонний.
И я, чужой тебе уже и посторонний,
шестидесятую покинул параллель.
Дорожная включилась карусель:
вагон, багаж, билетик из картона,
в купе сопит попутчик утомленный,
обняв потертый кожаный портфель.
Подали чай. И к чаю — карамель
и дольки ароматного лимона.
Под стук колес привычно монотонный
я путешествию придумываю цель.
04.03.2018–25.06.2020
Письмо в Крым
Привези мне дыхание гор,
шум прибоя и вереска запах.
В моем доме все окна — на запад,
а на стеклах — морозный узор.
Привези мне весну в рюкзаке,
абрикосовый шелк для варенья.
И еще — к моему дню рожденья
привези мне следы на песке.
Там у моря — ютятся сады
и щебечут веселые птицы.
Мне ночами холодными снится
ранний завтрак с вином у воды.
Я хотел бы увидеть скорей
безупречную плоскость Тавриды,
древнегреческие приамиды
серебристых ее тополей.
Привези мне полуденный зной,
белизну парусов на закате
и улыбку в сатиновом платье,
что когда-то рассталась со мной.
Колыбельную песню цикад
привези мне, и свежесть ночную:
в ней хрустальные звезды ночуют
и с тобой обо мне говорят.
Привези мне, конечно, вина,
чтобы мог я, с судьбою не споря,
синевой безупречного моря
у окна насладиться сполна.
20.02.2017
Южный романс
Нет, ты не прошлое мое,
ты не сюжет из мемуара,
и я уж не настолько старый,
чтоб грустно ворошить старье.
Ты — будущее. Ты живьем
сидишь со мной у самовара.
И в облаках любви и пара
мы так давно сидим — вдвоем.
В саду грызется воронье,
с горы спускается отара,
хлопочут куры у амбара,
собаки лают — про свое.
Ты нежности включила чары.
Ночь — ароматна. Я гитару
возьму, спою тебе романс
о будущей любви. О нас.
17.07.2020
Ленинградские мосты
И чтобы там не пели про мосты,
которые разводят в Ленинграде,
когда ты с юностью пока еще на «ты»,
а старость где-то там, сидит в засаде,
они прекрасны — эти ночи — ради
несбыточной и трепетной мечты.
Хочу влюбиться сразу и навек,
пока Дворцовый не свели — успею,
таксист молчит, он тоже человек,
ты нежно обняла меня за шею,
а я вот целоваться не умею,
не размыкая рук и губ, и век
не поднимая, чтобы не спугнуть
мгновение, звенящее как нота
неуловимая, текущая как ртуть,
которую под ноги бросил кто-то.
И нет у нас всю ночь иной заботы,
кроме желания любить и не заснуть.
Трамвай веселый обновляет путь —
мосты свели и все пути открыты,
плетется утро в город как-нибудь
и будний день творит свои молитвы,
журчит народ по берегам гранитным.
Все как всегда. Мгновенье не вернуть.
15.08.2018
Романс о птицах
Им что-то солнечное снится,
на юг летящим журавлям.
Но у меня в руке синица —
она никчемна королям,
такая простенькая птица.
И наплевать, что мне ютиться
приходится то там, то сям.
Зато — приветливые лица,
есть с кем делить уют и хлам,
с кем помолиться и напиться.
В душе торчит любовь, как спица
велосипедная — к людям.
Мы с другом заказали пиццу,
нам привезли к утру, и нам
пришлось без повода поститься.
Я не ропщу. Не надо в Ниццу —
там жарко, дорого! И там
нам от соблазнов не укрыться.
Уж лучше ползать по ветрам
унылой Северной столицы.
04.07.2018
Ленинградские частушки
Памяти А. Дворина
Ленинградская квартира.
Тусклый свет. Январь. Тоска.
На столе — остатки сыра,
огурец и три куска
колбасы вареной, водка,
звон гитары, бабий смех —
сизый вечер, как селедка
обволакивает всех.
За столом — Марина Влади,
под столом — Дворин Андрей,
за плечом моим мой дядя
громко требует: «Налей!»
Все привычно, даже скучно —
ленинградский томный хмель,
разговор — душе созвучный...
И февральская метель.
18.09.2018
Зимний эскиз
Падают на землю Божьи розы
белым и бесшумным миражом,
в голове от зимнего склероза
мысли закипают, как боржом.
Новый день, распределяя дозы
эйфории — малым тиражом,
пресекает старческие грёзы
ледяным сверкающим ножом.
И слова искрятся, как вискоза,
от восторга лезут на рожон,
множатся в них сосны и березы,
снежным покрываясь плюмажом.
Выйду продышаться на морозе,
выпью водки с мерзнущим бомжом,
и засну в неповторимой позе
на снегу за старым гаражом.
29.11.2016
Январская симфония
Для петербуржца сказочный подарок —
скупое солнце в сонном январе.
И музыка — из окон, из под арок,
между колоннами, в саду и во дворе.
И день прозрачен, как в июле — ярок,
ребячий гомон в нотах «си» и «ре»,
и даже в «ля» — струится без помарок
симфонией в морозном серебре.
Ворона каркает на старом фонаре —
от музыки ее мороз по коже,
собаки лают в парках на прохожих,
похожих на рисунки в букваре.
К обедне город в снежном стихаре
звонит, благовествуя, — звуки множит.
Нева, покрытая хрустальною рогожей,
молчит торжественно. Душа парит горé.
Звенит нарядная на ледяной горе
живая ель. И души нам тревожит
всегда забытый, но всегда все тот же
еловый запах детства в январе.
06.01.2019
Музыка вьюги
Пишет музыку про нас мой добрый друг,
он скрипит, не покладая нот и рук,
получается и пафосно и звонко:
урагана бас и тонкий плач ребенка.
Но очерчен им героев узкий круг:
только мы с тобой и пара старых сук,
что ночами воют. Снежные воронки
завернули город в белые пеленки.
Добрый старый коммунальный Петербург,
ты устал от злых своих февральских вьюг,
и от сырости сопит душа-болонка,
и от боли жилы рвутся там, где тонко.
Время кончилось. Настала вечность вдруг.
Только музыка и снег. Кино и звук.
Только в памяти, как фото на картонке,
черно-белый кадр старой кинопленки.
12.10.2018
Встреча в метро
Метро «Новослободская» — толпа и витражи,
девушка с этюдником в замшевых ботинках.
Ты мне про московские бульвары расскажи,
про любовь и молодость на твоих картинках.
Вспомни взгляды робкие без унылой лжи,
на губах обветренных хрупкие морщинки,
«Беломор», стихи, портвейн, Матисса коллажи
и растерянную ночь под шорох грампластинки.
От книг, давно прочитанных, гнутся стеллажи,
в полумгле библиотек шелестят пылинки,
как снимки пожелтевшие листаю миражи —
черно-белые прогулки где-то на Ордынке.
У тебя в сюжетах сплошь принцы и пажи,
ты, как Надя Рушева, влюблена в картинки
города волшебного, но сколько не кружи,
никогда не кончатся кирпичные кружинки.
В небеса туманные уходят этажи,
а с небес на город твой сыпятся снежинки.
Встречу неслучайную мне снова предложи,
девушка с этюдником в замшевых ботинках.
28.02.2017
Карнавальное рондо
На карнавале встретил я шарманщика,
который грустную мелодию накручивал.
Он был в берете и ботинках замшевых —
невзрачный паренек с глазами скучными.
Я бросил медь на блюдо деревянное
у ног его. Он мне кивнул приветливо.
И снова стал пилить с улыбкой пьяною
одно и то же рондо беспросветное.
И вдруг услышал я в его мелодии
балладу — о любви, войне, сражениях,
о том, что где-то на далекой родине
никто в его не верит возвращение.
Звенело в музыке унылое прощение,
что без него любимая — не вдовая,
что сердце, успокоенное временем,
стучит по кругу, без любви бескровное.
И я задумался, перебирая в памяти
своей судьбы скупые фотографии —
одно и то же рондо, словно памятник
могильный. Без креста и эпитафии.
Всю ночь мы пили за себя с шарманщиком,
и карнавал шумел — легко и весело,
и были женщины прекрасны и обманчивы,
и в сердце жизнь струилась новой песнею.
03.07.2018
Театральный романс
А. Козлачкову
В огромном зеркале у входа в гардероб
Офелия маячит в белом платье,
и тот, который за мгновенья платит,
ей корчит рожицы, не увлекалась чтоб.
Отелло душит девушку, а сноб,
в ряду сидящий справа — аккуратно
своей соседке глупой, но опрятной,
весь вечер что-то вдалбливает в лоб.
Меня всегда в театре бьет озноб
и душит чувство горькое — утраты:
распространяя запах неприятный
у Мейерхольда в бане умер клоп.
Спектакль слащавый, словно нам сироп
налили без воды — из автомата.
В антракте куртизанки и пираты
играют в вист и сплевывают в гроб.
04.06.2015
Кино
В начале фильма — море. Без обмана.
Обычный день и флотская рутина.
В уютном чреве море-океана
плывут дельфины, словно субмарины.
С утра на мостике помощник капитана
за внешний вид журит гардемарина,
сидит на баке боцман полупьяный
и снова врет про женщин Аргентины.
И вот — батальная развернута картина
в прямоугольнике волшебного экрана:
в неравный бой вступила бригантина
с эскадрой кораблей Эски-Гассана.
Врага мы победили. Как ни странно,
кино понравилось и дочери, и сыну.
09.06.2015
Рисунок
Паровоз, кондуктор, саквояж,
чеховский сюртук, монокль, книга —
вот предметы времени. Интрига,
как в кино, но это не муляж.
Крепдешин, вуаль, карета, паж,
поцелуй в саду, как вечность мига.
Верность, честь, отечество — вериги,
чтобы не впадать в телесный раж.
Утро доброе — часовенька, витраж,
хлеба черного душистые ковриги,
и безделье, как обломовское иго,
лошадь, речка, лес — простой пейзаж.
На столе — бумага, карандаш,
тихий вечер под сонаты Грига,
мы с тобой несчастные расстриги —
это прошлое, язык его — не наш.
17.07.2020
Песенка старого Фауста
Висит над головой дамоклов меч
любви внезапной, потому — несчастной.
Седая голова слетает с плеч —
остановись, мгновенье, ты прекрасно!
Бес в седину, все прочее — картечь
по печени: и сладко, и опасно,
а мне бы на диванчик тот прилечь,
или на этот, чтоб вздремнуть негласно.
Но нет же, нет! Влечет куда-то властно
тупая страсть, которой все подвластно,
все возрасты покорны — не вздремнуть,
увы, мужская неизменна суть.
В недобрый час любви моей прекрасной
к холодной деве — юной и опасной,
слезами орошая грешный путь,
лечу — украдкой на нее взглянуть.
24.07.2020
Первая любовь
Н. Лясковской
Осенним вечером, когда теряет силы
плоть дряблая и не бодрит коньяк,
я вспомню о тебе — родной и милой:
развеет образ твой тоску и мрак.
Вернусь туда, где ты меня любила,
девчонка юная, где гений и босяк,
неисправимый школьный заводила —
твой верный Сирано де Бержерак.
Нам тянет старость и мозги и жилы,
давно для нас погода не пустяк.
Спустя полвека мы с тобой дожили
до скучного усталого «спустя».
И в этот вечер беспросветно стылый,
который кончится обыденно — никак,
я все спою тебе, что ты забыла,
потом — забуду. И допью коньяк.
16.10.2019
Московский романс
Московских улочек старинный аромат
люблю вдыхать и пялиться на женщин,
спешащих по делам — и там же, и по тем же,
что и вчера, что двести лет назад.
Москвички стильны и умны, и говорят,
слова растягивая нежно и небрежно,
но чувствуется в речи этой стержень —
стальной, столичный, прочный звукоряд.
Вот взять, к примеру, будничный наряд
столичной девушки — во всем она прилежна:
сапожки, юбка, сумочка и взгляд —
безукоризненны. И запах, запах — свежий.
Так совершается загадочный обряд:
она — идет, глаза мужчин — горят.
01.10.2019
Бездельник
На закате в Купчине, после рюмки водки
у окна сижу хмельной и смеюсь от горя:
среди яблонь стареньких юные красотки
то визжат пронзительно, то о чем-то спорят.
То слезой весеннею дождь стучит в окошко,
то в пруду вечерний луч воду красит красным.
На диване спит давно беспробудно кошка,
я налью себе еще, словно жизнь прекрасна.
Мне совсем не хочется размышлять о жизни,
до которой я дошел, докатился даже.
Чтобы не была душа грустной и капризной,
я налью себе еще и, конечно, вмажу.
Вот и вся моя любовь: кошка, рюмка, девы,
дождь и солнечный закат, крашенные клены.
Проживу еще денек у окна без дела,
просижу еще сто лет, в родину влюбленный.
17.09.2018
Мартовский романс
Ветра приносят вести о весне,
все чаще солнце смотрит в сердце мне,
все ароматнее эмоции и мысли,
все чище воздух и точнее смыслы.
Великий пост, размеренный вполне,
в псалмах сжигает страсти, как в огне,
и в радость праздников преображает числа,
а пищу — в снедь, пока она не скисла.
Так и живем, как будто на войне,
но без потерь, стремясь остаться вне
потока бурного весенних искушений —
случайных слов и смутных ощущений.
Я улыбаюсь ласково жене —
мы с ней встречаемся на кухне и во сне,
она в ответ краснеет от смущения,
но жаждет плоть вина и приключения.
22.03.2021
Колыбельная
Моей маме
Половицами скрипит дом сонный,
вышивает мать в углу на пяльцах,
серый лён блестит в лучах хромом —
будет солнечным ручник с зайцем.
Мать поет мне про девиц скромных,
что краснеют от стыда — снятся,
про березку над рекой — с кленом,
про Ивана-удальца — скитальца.
Я пытаюсь удержать время óно,
но скользит оно, скрипят пальцы:
утекает прочь с тугим звоном,
колокольчиком в степи — в танце.
Городская жизнь моя — в бетоне,
широко вздохнуть мне нет шансов.
Голос матери во снах тонет
и теряется в скупых стансах.
07.04.2021
Городской романс
Бесконечная грусть шелестит по садам,
колокольчик трамвайный в тумане звенит.
Безупречной молитвой я Богу воздам,
поднимаясь заочно душою в зенит.
Пронесусь над планетой, как метеорит,
и застыну пылинкой в зените, когда,
испаряясь от жара небесных ланит,
на планету прольется душа, как вода.
Город тонет в тумане. Висят провода
над проспектом, как нервы, и где-то искрит,
и по Невскому бродят туристов стада,
словно движет стадами электромагнит.
Я вернусь непременно когда-то сюда,
чтоб потрогать рукою шершавый гранит.
08.11.2021
Песня для друзей
Чтобы было и мне и со мной интересно,
я пишу для друзей бесконечные песни.
И доносы пишу, увлеченно и много,
о друзьях и товарищах — Господу Богу.
Мне так велено было — подробно и честно
говорить о забытых, больных, неизвестных,
о далеких и близких, о добрых и строгих —
обо всех. Непременно торжественным слогом.
Мне уютно с друзьями в реальности тесной
и любить, и молиться, и строить совместный
восхитительный космос, в квартирке убогой
подводя не придуманной жизни итоги.
Я в друзьях растворюсь и умру. И воскресну.
Но пока поживу еще с ними немного.
11.08.2018
